Lomonosov 1996

Проблема роста суицидальных показателей, обнаружившаяся в последние десятилетия в большинстве промышленно развитых стран, приобретает у нас в условиях крайней нестабильности в экономике, политике и социальной сфере особую актуальность и является одной из причин усугубляющегося демографического кризиса.

Отечественными психологами суицидальное поведение рассматривается как разновидность общеповеденческих реакций человека. При недостаточном развитии механизмов психологической устойчивости в условиях нарушения процесса адаптации возникает состояние более или менее длительной дезинтеграции личности. что может привести к дезорганизации поведения, крайней формой прояв-ления которого может быть аутоагрессия. Целью нашего исследования была показать связь психологической дезадаптации с суицидальным поведением, в котором мы дифференцируем "истинные" и "парасуицидальные" действия. Экспериментальные данные, полученные при проведении данного исследования на базе токсикологического отделения БСМП-2 им. Ленина г.Ростова-на-Дону, показывают, что у всех испытуемых выборки с демонстративными и аффективными типами суицидов, действия которых представляли собой в большей мере апелляцию к окружению, нежели саморазрушение, выявлен экстернальный локус контроля, в то время как у "истинных" суицидентов - интернальный. Более того, значения по шкале интернальности достижений у последних были меньше или равны значениям по шкале интернальности неудач, и в кризисной ситуации не срабатывал механизм "защитной экстернальности", то есть "интернал", потерявший веру в себя под влиянием критических факторов, оказывается более беззащитным, чем "экстернал", не имея искать опору вовне - агрессия и недовольство направляются на себя.

В результате проведенных исследований нами был выделен определенный комплекс структурных особенностей и свойств личности, способствующих формированию суицидальных тенденций:

• эмоциональная ригидность, связанная с высокой доминантностью и выраженной потребностью в самоутверждении;
• застревающий тип акцентуации характера со склонностью к "задержке" эффекта (у 100% испытуемых) при одновременном наличии циклотимической и эмотивной акцентуаций темперамента, приводящем к сочетанию легкости впадения в аффективное состояние и "застревания" аффекта;
• у всех испытуемых выявлен личностный инфантилизм и эгоцентризм как его компенсаторная реакция;
• эмоциональная зависимость от значимого другого;
• неадекватный уровень притязаний, вызывающий напряженность потребностей в сочетании с недостаточной способностью к образованию компенсаторных механизмов (лишь у 22% испытуемых обнаружена склонность к вытеснению "минусом" фрустрирующей ситуации, их суициды не были соматически тяжелыми);
• преобладание в группе испытуемых с демонстративными суицидальными попытками поведенческих реакций экстрапунитивной направленности и дефицит реакций интрапунитивной и импунитивной направленности, то есть склонность суицидентов данной групп предъявлять завышенные требования к окружению, к перекладыванию вины и ответственности на других, к выгораживанию себя;
• низкий показатель степени социальной адаптации у всех испытуемых, свидетельствующий о низкой приспособленности лиц, совершивших попытку суицида, к социальному окружению, наличии разного рода конфликтов, так как им свойственно преобладание аффективных элементов в регуляции поведения.

Сегодня еще остаются неизвестными механизмы формирования представлений о смерти на различных этапах онтогенеза, причины зарождения побудительной силы антивитальных установок, влияния осознаваемых и неосознаваемых процессов на инициации суицидального поведения.